Алаи
Содержание
Кратко об алаях
Создатель: наэй Аласаис.
Облик: имеют две формы: двуногую и четвероногую, кошачью, которую способны принимать мгновенно по своему желанию. В первой выглядят как среднего роста человекообразные существа, стройные, гибкие, очень привлекательные, с кошачьими ушами и хвостом, острыми когтями на руках и ногах и светящимися глазами с вертикальными зрачками. Во второй походят на крупных пантер с более длинными телом, лапами, шеей и мордой, мощным хвостом. К модификациям тел, включая изменение цвета волос, алаи относятся настороженно.
Характер и мировоззрение: типичные черты характера разнятся от породы к породе. В целом алаи жизнелюбивы, любопытны, наблюдательны, эмпатичны, энергичны, креативны, упорны в избранных делах. Трепетно относятся к своим душам и уважают право окружающих жить в согласии с их внутренней природой.
Духовные способности:
- видят чужие души во всём многообразии их особенностей;
- обладают блестящей интуицией (в частности – чувством мэи) и воображением;
- способны влиять на чужие чувства и ощущения, читать и внушать мысли, не прибегая к магии;
- само присутствие алаев оказывает позитивное, гармонизирующее воздействие на духовные сферы окружающих существ (что, в частности, может усиливать их духовные способности);
- подмечают мельчайшие детали, изменения – начиная колебаниями температуры воздуха и заканчивая колебаниями настроения собеседника;
- алайские когти оставляют незаживающие раны, проявляющиеся на всех последующих телах жертвы, сколько бы она их ни меняла.
Магические способности: выражены средне. Самые одарённые маги среди алаев – члены дома ан Меанор.
Предпочитаемые профессии: любые (зависят от породы).
Ареал обитания: Бриаэллар, Ал Эменаит, Руал.
Роль в гармонизации/развитии Бесконечного:
- помощь существам в выявлении и принятии особенностей своих душ, собственных стремлений, желаний, склонностей, симпатий и антипатий, в осознании своей свободы и ответственности;
- привитие существам терпимого отношения к чужой душевной природе, взглядам, профессиональному выбору и т.д.;
- устранение вредоносных телепатических влияний на мысли, эмоции существ (в частности, не позволяют правительствам «промывать мозги» гражданам);
- просветительская деятельность (алаи рассказывают существам о подлинном устройстве Вселенной, многообразии миров, рас, мировоззрений и т.д.);
- посредническая и консультационная деятельность (Аласаис и её дети часто выступают в роли миротворцев, переговорщиков и советников – например, при формулировании некоей расой ключевых идей её культуры);
- вдохновление существ в самых разных областях деятельности;
- покровительство искусству.
Об алаях подробнее
О породах алаев
Хотя все алаи и имеют родственные души, их характеры, взгляды всё же довольно сильно отличаются друг от друга. Даже за Аласаис они пошли по разным причинам: одних пленила её способность творить самой и вдохновлять других, её жажда новых впечатлений, её влюблённость в Бесконечный, других – то, как её идеи могут изменить жизни других существ, как, исходя из них, можно усовершенствовать государственное устройство, третьих – её интуиция, четвёртых… Чтобы учесть эти особенности своих детей, Аласаис пришлось создать несколько пород алаев (всего их семь, и прочитать о них можно тут). Их представители отличаются друг от друга внешне и обладают специфическими способностями.
О прелестях алайских тушек
В распоряжении каждого алая имеется два тела: двуногое и четвероногое, кошачье.
Смена форм происходит мгновенно: одно тело исчезает, другое появляется. На вопрос: куда деваются личные вещи и одежда алаев, когда они становятся кошками, и каким образом появляются потом – каждая на своём месте? – пытались ответить лучшие умы Энхиарга, но так ни к чему и не пришли.
Облик обоих тел зависит от того, к какой породе принадлежит конкретный алай.
В целом, в четвероногой форме кошки Аласаис похожи на крупных пантер с более длинными лапами, телом, шеей и мордой, мощным хвостом. В двуногой – это среднего роста существа, стройные, но не хрупкие, чрезвычайно ловкие и гибкие. Их кости тонкие и лёгкие, однако прочности им не занимать. В точности так же дело обстоит и с их якобы слишком нежной кожей. Алаи довольно сильны, но не очень выносливы. Полнота среди кошек Аласаис – редкость и всегда является следствием прихоти хозяина тела.
Растительности на лицах, конечностях и в подмышечных впадинах у алаев не наблюдается, зато вдоль позвоночника от затылка до хвоста у некоторых особо одичавших товарищей тянется полоска лоснящейся шерсти.
Головы алаев венчают кошачьи уши (больше похожие на уши домашней кошки, чем на округлые уши представителей крупных кошачьих), которые не только являются совершенным органом слуха, но и помогают алаям наиболее полно выражать свои эмоции. Уши всегда (если только речь не идёт о си'алаях или полукровках) имеют тот же окрас, что и волосы алая. У кошек Аласаис мощные длинные хвосты, обычно их покрывает густая короткая шерсть, хотя бывают и длинношёрстные исключения.
Все алаи – существа на редкость привлекательные. Казалось бы, эта особенность кошек не должна бы быть слишком уж существенной в мире, где природная физическая красота порядком обесценилась благодаря общей доступности косметических модификаций тел. Но это не так: алайское очарование основано не столько на совершенстве пропорций, сколько на духе Кошки, который они несут в себе. Не важно, что делает алай – пишет, танцует, моется языком или чистит рыбу – за этим зрелищем можно наблюдать часами. Нередко случается, что воины и маги, заметно превосходящие силой своих алайских противников, проигрывали последним в поединке лишь потому, что засматривались на грациозные движения детей Аласаис.
Алайские когти, начиная примерно с годовалого возраста котёнка, оставляют незаживающие раны, причём, если нанесший их испытывал сильную ненависть к своей жертве, царапины проявляются и на всех последующих её телах, сколько бы раз она их не меняла. Те же, кому посчастливилось попасть не под «злую лапу», отделываются шрамами, правда, ничем, кроме магии Теней Аласаис, не выводимыми. Примечательно, что коготь алая, находящегося в двуногой форме, не втягивается в прямом смысле этого слова в палец: он словно каждый раз мгновенно отрастает, а потом «усыхает» до прежних размеров.
Строение алайских зубов в целом похоже на человеческое, за исключением, разумеется, более длинных клыков. Они придают алайской улыбке особенное жутковатое очарование.
Все органы чувств алаев чрезвычайно развиты, что не удивительно для детей наэй Ощущений, но их зрение заслуживает отдельного разговора. Кошки Аласаис способны видеть тепло и магические излучения, за что расплачиваются необычной светимостью глаз, сияние которых умудряется просачиваться даже сквозь сомкнутые веки, - особенностью, сильно портящей жизнь всем любителям скрываться в тени. Чтобы хоть как-то «спрятать глаза», кошкам приходится наносить на внутреннюю поверхность век поглощающую свет жидкость – хатти. По характеру свечения глаз алая (ровно ли они сияют или мерцают, ярко светятся или нет и т.д.) можно многое сказать о его состоянии, в первую очередь об усталости или беспокойстве.
Другой недостаток алайских тел (хотя дело не только в них) состоит в том, что их обладатели должны очень много спать. Не выспавшийся алай – полудохлый алай… и к тому же алай очень агрессивный.
В силу некоторых конструктивных особенностей в кошачью тушку чрезвычайно сложно вносить какие-либо модификации. Её изготовление является наиболее трудоёмким и дорогостоящим, этим искусством обладает ничтожно малое количество существ. Все они или являются алаями из дома ан Камиан, или принятыми в него созданиями иных рас.
Об алайском характере и взглядах на жизнь
Многие существа ожидают от детей наэй Эмоций чрезмерной, простите за каламбур, эмоциональности. И совершенно зря. Как налары не тонут в родной им воде, так и алаи не захлёбываются родными им эмоциями – ни своими, ни чужими – хотя и обладают сильно развитой эмпатией. Алаи, безусловно, острее, чем остальные существа, воспринимают происходящее вокруг, но они отлично умеют владеть собой и могут мастерски скрывать свои чувства от собеседника – конечно, когда считают нужным делать это. Если, к примеру, этому самому собеседнику, дабы проникнуться важностью момента, требуется, чтобы кто-нибудь рядом забился в истерике – что ж, алаю ничего не стоит таковую устроить.
Впрочем, у кошек есть и более совершенный способ добиться нужной реакции: будучи детьми наэй Эмоций, они способны вызывать у окружающих различные чувства и ощущения одной силой своего желания. Если алая, скажем, раздражает чей-то запах изо рта, он может повлиять на этого кого-то таким образом, что тот и сам станет мучиться от своего дивного аромата.
Тут кошки, как говорится, могли бы далеко зайти, но «распоясаться» им не дает врожденное уважение к чужой личности. Кошки Аласаис считают постыдным использовать свою власть над чувствами других, чтобы вызвать интерес к собственной персоне, добиться взаимности. А вот прибегнуть к ней, чтобы отделаться от назойливых поклонников – это за милую душу.
Алаи – существа удивительно жизнерадостные и способны получать удовольствие от самых простых, обыденных вещей. Они чрезвычайно любопытны, им везде хочется сунуть свой нос, всё испытать на собственной шкуре. Как говорит матриарх Аэлла ан Камиан, причина этого кроется в том, что «мы, кошки, влюблены в Бесконечный, а когда ты кого-то любишь, тебе хочется узнать о нём как можно больше, стать к нему как можно ближе, смотреть на него, прикасаться к нему, вдыхать его аромат… Он интересен, дорог тебе во всех своих проявлениях: когда работает, размышляет, пишет письма или точит когти, когда вы ссоритесь или вылизываете друг друга». И она ничуть не лукавит: я не раз заставала её восторженно внимающей нудным рассказам художников о составе и правилах изготовления красок, которыми они собираются расписывать её кабинет; или разглагольствованиям своей камеристки о том, чем на её родине принято выводить те или иные пятна; или болтовне какого-нибудь Энаора насчёт того, от какой экзотической болезни он собирается скончаться в этот вторник, а от какой – в следующую пятницу.
И всё же гораздо больше всяческих красот природы и произведений рук человеческих (и не очень) алаев интересуют сами существа: их мысли, чувства, мотивы поступков и так далее. Наверное, это одна из основных причин того, что с кошками Аласаис так приятно общаться, что им так легко расположить к себе окружающих, войти к ним в доверие.
Себя, как уникальные и бесценные частицы Бесконечного, алаи тоже не обделяют любовью. Спросите любого алая, в чём его достоинства, и он вам тут же в красках их распишет. И про характер замечательный расскажет, и про достижения разнообразные, и про то, как он лапами умеет крыску подбрасывать так, что она в воздухе четыре раза переворачивается. Ну не страдают алаи ложной скромностью и неуверенностью в себе – это факт. «Если даже Бесконечный любит меня, то как я сам могу себя не любить – такого толстого и полосатого?» - обожает повторять Феор Струноус.
Алаи не ревнивы и с радостью информируют всех окружающих, что Бесконечный неравнодушен и к ним (окружающим) тоже. Они не толкают речей о важности Путей и прочего, а просто одним своим присутствием создают вокруг себя такую атмосферу, в которой каждый может почувствовать свою ценность, уникальность, раскрыть свои таланты – найти себя. Отчётливо понимая, что у каждого существа есть своё, особенное место в жизни, кошки Аласаис не способны на чёрную зависть и радуются чужим успехам так искренне (и подчас бурно), что это даёт объекту их восторгов, простите за пафос, мощный заряд энергии для новых свершений.
Алаям нравится быть в центре внимания, ловить на себе восхищённые взгляды, однако это отнюдь не означает, что кошки будут выпрыгивать из шкуры, пытаясь любой ценой добиться известности, а потом – трястись, как бы не растерять своих поклонников. Напротив, алаи – существа самодостаточные, их внутренним ресурсам можно только позавидовать. Им не скучно наедине с собой, они не боятся одиночества и потому могут позволить себе быть такими, какими им хочется, заниматься тем, чего душа просит, и быть придирчивыми в выборе своего окружения.
Точно так же дело обстоит и с материальными благами: алаи не стыдятся своей любви к хорошей кухне, изысканным напиткам, всякого рода увеселениям и прочим радостям жизни, но их при всём желании нельзя назвать рабами наслаждений. Алай может страдать от отсутствия общения с себе подобными, но его вряд ли удастся напугать какими-либо… бытовыми трудностями. Куда бы судьба (или чья-то злая воля) ни зашвырнула алая, он адаптируется к местным условиям на удивление быстро, во многом – благодаря своей проницательности, феноменальной чуткости к чужому настроению и актёрским способностям. Каким бы изнеженным, избалованным и расслабленным он вам ни казался, каждый кот Аласаис – мастер выживания. Он рождается и проживает жизнь с уверенностью: что бы ни случилось, я выкарабкаюсь.
Алаи высоко ценят профессионализм, им импонируют существа, любящие своё дело, каким бы оно ни было. Они не склонны делить виды деятельности на престижные и непрестижные. Попав в Бриаэллар, многие амбициозные маги неэнхиаргского происхождения бывают не на шутку оскорблены тем, что им оказывается ровно столько же почтения, сколько и талантливым кулинарам, строителям или, скажем, учителям танцев.
Большинство алайской молодёжи, прежде чем определиться с выбором дела всей своей жизни и улезть в него с ушами, перебивается теми или иными подработками, причём чаще всего такими, до которых отпрыски состоятельных семейств других рас в жизни не опустятся. Автор этой статьи, например, выложила мозаикой немало бриаэлларских стен, занималась стрижкой колючего кустарника, разносила почту, полировала драконью чешую, а также трудилась в рядах «Благородных мародёров».
Алаев ужасно раздражает, когда они оказываются под началом существа, менее компетентного в том виде деятельности, которым они вынуждены совместно заниматься. И мало какой кот не будет пытаться изменить такое положение вещей – откуда и берёт начало миф о чрезмерной гордости и амбициозности алаев. На деле же коту глубоко безразлично, кто займёт лидирующую позицию – он сам или же кто-то равный ему по знаниям и умению работать в коллективе, главное, чтобы вся группа в целом работала максимально эффективно.
Об интуиции и чувстве мэи
Алайская интуиция уже давно вошла в легенды и поговорки. Вряд ли мне удастся сказать о ней что-нибудь новое и интересное. Так что, думаю, имеет смысл отметить только одно из её многочисленных проявлений – так называемое чувство мэи. Именно оно позволяет алаю всего за несколько секунд, не прибегая к телепатии, оценить соотношение сил между ним и противниками в любом деле, будь то словесный или магический поединок, или поедание котлет на скорость. Благодаря этой способности кошки всегда успевают избежать грозящего им поражением конфликта, а если уж решают ввязаться в него, то неизменно выходят победителями.
На чувстве мэи построено такое характерное для алаев общественное явление, как интуитивная субординация. Кошки Аласаис всегда чувствуют, кто из присутствующих является наиболее компетентным в решении стоящего перед ними вопроса (причём вопрос этот может быть любым, от выбора корма для хомяков до управления городом), и слушаются этого временного лидера беспрекословно. Поэтому иерархия алайского общества – вещь довольно зыбкая, место кота в ней меняется не только в зависимости от его заслуг перед городом, но и в каждой конкретной ситуации. Выгоды такого положения вещей особенно заметны в разного рода экстремальных ситуациях.
Например, однажды компанию ан Меаноров и их коллег из Линдорга прямо из зала переговоров зашвырнуло взбесившимся заклинанием в Руалские леса. И не абы куда, а прямо в логово каких-то особенно гнусных тварей. К счастью, при одном из котов состоял секретарём подросток ан Руал, знакомый с тамошней фауной. Ан Меаноры тут же единогласно решили, что этот котёнок у них теперь главный, и, следуя за ним, через пару дней благополучно выбрались из леса. Линдоргцев же, не пожелавших опуститься до того, чтобы слушаться какого-то серкетаришку, пожрали поголовно, причём одного – как-то так «удачно», что душу его до сих пор не могут найти… У себя на родине алаям, даже молодым, не нужно ничего никому доказывать: когда они достигают успехов в выбранной области, окружающие начинают, что называется, усами чуять, что к словам вчерашнего молокососа пора начинать прислушиваться. И прислушиваются, даром что он ещё недавно самозабвенно грыз их тапки. Другой вопрос, что, попав в неалайское общество, юные наивные кошки ожидают от своего нового окружения точно такой же чуткости, такого же мгновенного признания. И, разумеется, чаще всего его не получают – что расстраивает и возмущает их до крайности. Любому, кто хочет общаться с кошками Аласаис, следует запомнить: пытаться «давить авторитетом» алая – дохлое дело. Ему наплевать, каковы ваши возраст, социальное положение, стаж работы, какое учебное заведение вы заканчивали и какие регалии имеете. Единственный авторитет для алая – его интуиция. Скажет она ему, что ваши советы заслуживают того, чтобы к ним прислушаться – он прислушается, не скажет – извините. И да, чуть не забыла сказать: алайская интуиция – это единственная вещь, которая может хотя бы временно унять алайское же любопытство.
Мяу! (Об общении алаев)
У кошек Аласаис два родных языка – назовём их условно алайский двуногий и алайский четвероногий. Оба они чрезвычайно музыкальны, певучи, в них преобладают гласные звуки. Но если про первый можно сказать, что он «стилизован под мяуканье», то второй – это сплошное мяуканье с мурлыканьем и есть. Он предназначен для общения собеседников, находящихся в кошачьей форме, вследствие чего в нём отсутствует большинство согласных из алайского двуногого, зато гласных (по сравнению с ним же) почти в три раза больше. Неалай, сумевший овладеть четвероногим алайским – уникум. Большинство существ не обладают достаточно тонким слухом, чтобы вообще расслышать значительную часть из того воркования, которым кошки Аласаис пользуются, обсуждая большинство вопросов, не говоря уже о том, чтобы отличить пять алайских звуков «а» друг от друга… и тем более правильно их воспроизвести.
Что касается произношения, кошки Аласаис – как и положено кошкам – склонны растягивать гласные и временами говорить в нос. Многие из них говорят с лёгкой хрипотцой. Вообще, говорить по-алайски, не «опускаясь до подражания котовьему мяву», нелегко, слова начинают казаться нелепыми и труднопроизносимыми. Когда в молодости Феор Струноус подрабатывал, давая уроки алайского, он всегда начинал их так: приносил клетку с Дырявым – своим вечно голодным пятнистым котом – и ставил её перед учениками. Пятнистый котище тут же принимался… высказываться в адрес своего нерадивого хозяина, а слушателям предлагалось повторять его рулады. Ор, говорят, стоял – не передать, но эффект был налицо.
Шипение играет в алайском довольно заметную роль. И не только в склоках эалийских парочек. Например, как и в танайском языке, удваивание шипящих на конце прилагательных указывает на превосходную степень обозначаемого признака. Интересные метаморфозы происходят и с некоторыми существительными: скажем, слово «илемрах» обозначает в обоих этих языках языке нечто сломанное, бесполезное, иногда – просто мусор, а «илемрах-х» – уже существо, сознательно отказавшееся идти своим Путём и тем самым наносящее вред себе или окружающим.
Значительное место в общении алаев занимает всякого рода невербалика: мимика, жесты, движения ушей и хвоста. Порой только по ней можно догадаться, что на самом деле хочет сказать ваш усатый собеседник. Знакомый кот может с самым серьёзным видом каяться вам в том, что он – тупой самодур и на за что ни про что выгнал своего замечательного садовника, и только брезгливо подёргивающееся ухо будет сигнализировать, что он тонко иронизирует. А если вы не поняли намёка и поспешили нанять неповинно уволенного – то это уже ваши проблемы.
Подобно илтейцам, алаи – прирождённые полиглоты. Они обожают изучать новые языки и частенько делают это просто ради развлечения. А также питают какую-то болезненную страсть к словообразованию, к смешению в своей речи разных языков – что, разумеется, опять же не упрощает общение с ними.
Если остальные кошки обычно ограничиваются изучением звуковых языков, то эалы и члены дома ан Меанор обучаются и языкам жестов, правда, по разным причинам. Сильные эалийские телепаты способны, что называется, «ловить мысль в полёте» - слышать мысленные послания всех своих менее одарённых коллег так же хорошо, как и их голоса. И это заставляет последних искать более надёжные способы обмена информацией. Ан Меаноры же во время своих заклинательных экспериментов периодически оказываются в ситуации, когда они, чтобы не разрушить особо чувствительные, нестабильные чары, вынуждены сохранять как телепатическое, так и обычное… звуковое молчание.
Откуда берутся котята?
Кошки Аласаис – вторая по малочисленности раса Энхиарга, она насчитывает лишь несколько десятков тысяч представителей. Рождение котят для алаев – редкая радость, это связано с тем, что, как мы уже говорили, подходящих душ в Бесконечном чрезвычайно мало.
Алаи способны давать потомство с существами практически любой другой расы, причём таланты родителя-неалая в детях многократно усиливаются. Кошки Аласаис многим обязаны этому феномену, например – существованием самых могущественных из своих магов. Впрочем, не одни они пытались извлечь из него выгоду: примерно в четвёртом тысячелетии имел место жутчайший скандал с линдоргским магом, похитившим Амфери (эалийку, правнучку Властителя Инаана) для того, чтобы она родила ему всесильного потомка… Бедняга. Это я про колдуна.
Дело в том, что полуалаи, за крайне редким исключением, в первую очередь ассоциируют себя с кошками Аласаис. Их связь с родителем-алаем значительно теснее, чем с другим родителем. К примеру, алае-налар никогда не назовёт себя наларом, а вот алаем – за милую душу, да что там говорить – если Бриаэллару вздумается воевать с Нель-Илейном, не трудно догадаться, какой из сторон будет принадлежать преданность такого полукровки. Так что стоит ли удивляться тому, что сынок Амфери Похищенной, узнав, в результате какой истории он появился на свет, расправился с мучителем своей матери… хотя и отложил свою месть до тех пор, пока не окончил ЛАМ и не упрочил своё положение в Линдорге. Именно он – Сиамор ан Ал Эменаит – открыл телепатам Великого леса дорогу в Город Магов, начав рекомендовать их услуги своим коллегам.
Беременность у алаев длится четыре месяца (160 дней). Процесс развития двух тел будущего котёнка начинается одновременно в двух телах его матери (неважно, в каком из них она находилась, когда произошло зачатие). Организован он следующим образом: когда алайка находится в кошачьей форме, развивается кошачья форма её отпрыска, а когда в двуногой – двуногая, поэтому будущей маме нужно соблюдать примерный баланс во времени, которое она проводит в этих двух своих состояниях.
В течение первых трёх месяцев беременность не причиняет кошке особенных неудобств (разве что ей остопсеет подчёркнутое внимание со стороны окружающих). С начала же четвёртого месяца её постепенно начинает тянуть всё больше и больше времени проводить в кошачьей форме, она обычно оставляет работу, что и не удивительно – ей становится лень даже говорить. Примерно тогда же Аласаис отправляет душу котёнка в его тело, достаточно созревшее, чтобы принять её.
На двух последних неделях беременности кошки теряют возможность принимать двуногую форму, а за несколько дней до родов перестают разговаривать даже телепатически. Вид они в это время имеют до невозможности трогательный – удивлённый, растерянный, немножко обиженный и при этом очаровательно расслабленный: они запутываются в лапах, зевают, меланхолично жуют какие-нибудь целебные травки или же домашний текстиль. Их нестерпимо хочется погладить – что собственно и надлежит делать всем домашним с утра до ночи вплоть до самых родов… которые проходят, разумеется, тоже в кошачьей форме.
Двуногое тело котёнка не рождается в прямом смысле этого слова, а попросту исчезает из живота матери в тот момент, когда она, вылизав и впервые накормив своего малыша, посылает ему телепатический приказ сменить форму. Сделать это для мамы-алайки столь же естественно, как для неразумной кошки – перегрызть пуповину и съесть послед.
Исключение из общего правила составляют дамы ан Меаноров: они не только рожают, находясь в двуногом теле, но и частенько «забывают» произвести на свет кошачье тело для своего отпрыска. И ему, бедняге, приходится ждать, пока мастера изготовления тел сделают эту работу за его мамашу, а потом ещё длительное время тренироваться в искусстве перехода из одной формы в другую, что для его сверстников просто, как мяукать, – ведь их души «прыгали» из тела в тело ещё в материнском животе, когда сама мама делала тоже самое.
Кошки Аласаис – очень нежные родители. Какими бы деловыми и занятыми они ни были до появления потомства, на тот период, пока оно не станет относительно самостоятельным, алаи с лёгкой душой оставляют все прежние занятия и посвящают себя «котёночьей возне». Окружающие относятся к этому с пониманием (и лёгкой завистью), благо Аласаис следит за тем, чтобы семья, которой она собралась послать дитя, не была на момент его рождения занята чем-нибудь архиважным.
Но, хотя папаши и мамаши и рады бы нянчиться со своими отпрысками долгие годы, последние им этого не позволяют – алаи взрослеют удручающе рано. Очевидно, помимо особенностей физиологии, это связано с тем, что в жизни котят присутствует так называемый телепатический период (он же период впитывания). В это время телепатические способности малышей многократно усиливаются, и детки начинают «тянуть» прямо из голов родителей и других взрослых знания об окружающем мире.
Двуногое тело кажется малышам нескладным, неудобным, и они предпочитают бегать на четырёх мягких, цепких и ловких лапах. Своих родителей, «вынужденных» ходить на этих двух нелепых штуках, они откровенно жалеют, поэтому котомамам и котопапам бывает трудновато убедить своих отпрысков задержаться в этом теле более чем на пару часов в день (благодаря чему многие неалаи и даже си'алаи думают, что маленькие котята вовсе не умеют менять форму). К каким только «отвлекающим маневрам» не приходится прибегать родителям: в ход идут лакомства, ароматы, игрушки, картинки, ванны, массаж и многое, многое другое.
Но если всё же их усилий оказывается недостаточно и двуногое тело котёнка начинает отставать в своём развитии от четвероногого, то, стоит ему (котенку) глубоко уснуть, оно (двуногое тело) частенько берёт своё: сам того не замечая, малыш меняет форму. Сон его чрезвычайно беспокоен – его конечности, уши и хвост подёргиваются, он пытается что-то говорить, иногда начинает ползать, хватать какие-нибудь предметы, а потом и ходить. При желании находящегося в этой странной дрёме котёнка можно и накормить. Пребывая в ней, маленькие алаи стремительно растут. С каждым «перескоком» в двуногую форму она кажется им чуть менее неудобной, и постепенно они начинают осознавать её преимущества…
Кошки и Смерть
Все алаи бессмертны, причём в случае их гибели Веиндор Милосердный даже не касается их душ: по древней договорённости между ним и Аласаис, алайские души отлетают прямиком к ней или же, что случается чаще, в Бриаэллар, где их уже ждут новые тела, изготовленные лучшими мастерами своего дела.
Когда один мой друг читает каким-нибудь некошкам лекцию о расах Энхиарга, ему неизменно приходит записка с миленьким вопросиком: достаточно ли, чтобы прикончить алая (или таная), убить его в какой-нибудь одной форме? На случай, если среди моих читателей затесались персоны столь же кровожадные, отвечаю: это смотря как убивать.
Если вы сильно раните алая, но у него останется хотя бы секунда до смерти, то он, скорее всего, успеет последним усилием сменить форму – чтобы продолжить сражение или унести от вас хвост. Если же вы, скажем, неожиданно дохнёте на кота огнём, и смерть его наступит мгновенно, то можете смело ставить ещё один плюсик в графе «убитые мною алаи» – душа вашего противника уже на пути к Бриаэллару.
Места обитания алаев
На территории Энхиарга алаи живут в трёх крупных поселениях: Бриаэлларе, который принято называть алайской столицей; Руале - городе-государстве, изолированном от всего остального мира магическим Барьером; и Великом лесу (Ал Эменаит).
Алаи и кошки-неалаи
Не всё то алай, что мяукает. Энхиаргская поговорка |
Когда начинаешь рассказывать кому-нибудь о Бриаэлларе и упоминаешь о том, что помимо алаев в нашем «Кошкограде» живут существа многих других рас, собеседнику почему-то обычно представляется, что существа эти должны также быть кошками – пусть и не сотворённым Аласаис. На деле же это не совсем так: хотя в Бриаэлларе и проживает множество разумных кошачьих, они отнюдь не составляют подавляющего большинства.
Хотя поначалу Аласаис и распахнула ворота своего города для всех кошек без разбора (рассматривая их едва ли не как живые украшения, вроде вездесущей кошачьей атрибутики), вглядевшись попристальнее в души своих дорогих гостей, она быстро убедилась в ошибочности такой политики. Многих из них при всём желании нельзя было назвать её роднёй по духу, а некоторых язык так и чесался обозвать псами в кошачьей шкуре. Они выглядели как кошки, но от их сути слишком попахивало псиной и это раздражало чуткое «обоняние» детей Аласаис, особенно – эалов и алаев из дома ан Руал.
Большинство из них совершенно справедливо возмутила необходимость жить бок о бок с неприятными им созданиями, назойливо набивавшимися в друзья и даже в родственники. Но были среди недовольных и те, кто объяснял своё поведение довольно гнусным образом – заявляя, что они против присутствия кошек-неалаев в Бриаэлларе потому, что те есть не что иное, как «глумление над творениями Аласаис»… что де кошка без духа Кошки противоестественна и, следовательно, нестерпимо омерзительна.
Песня эта была, увы, не нова: многие эалы с момента своего создания по поводу и без повода величали – да и сейчас порой величают – Аласаис «Матерью Всех Кошек», полагая, что она одна является источником «истинной кошачести», и этот титул всегда раздражал её до крайности. Обычно нашу наэй трудно упрекнуть в излишней скромности, но это конкретное славословие казалось ей уж чересчур притянутым за хвост. Она много раз пыталась втолковать эалам, что кошек создала отнюдь не она (если их вообще кто-то создал) и они жили в Бесконечном задолго до того, как она в нём появилась. При этом слушатели смотрели на Аласаис как дракониха, на глазах у которой делают гигантский омлет из её собственной кладки, и, очевидно, оставались при своём мнении. И если раньше этот факт не особенно тревожил Аласаис, то сейчас, когда недовольство эалов достигло критической точки и вот-вот могло бы вылиться в самовольное выдворение неугодных гостей, ситуация в корне изменилась.
Пришлось нашей наэй организовать для тёмных алаев Бриаэллара своеобразный «кружок толерантности» – с принудительным посещением, разумеется. Аласаис призывала особо злостных нарушителей спокойствия (читай – телепатическую элиту Бриаэллара) в свой Дворец, рассаживала их кружком на огромном круглом ковре и многие часы рассказывала им о своих странствиях по мирам в поисках родственных душ, о том, как она избрала кошку символом, олицетворяющим все те качества, что были присущи обладателям этих редких душ…
Эалы же раз за разом отвечали ей, что если для неё кошка – всего лишь символ, то для них она символ священный, за надругательство над которым они готовы загрызть кого угодно. А само существование некоторых видов кошек-неалаев, по их мнению, есть именно такое надругательство, глумление над Кошкой, извращение её сути.
Слова эти возмутили Аласаис, и она предупредила своих детей, что если ещё хоть раз услышит, что кто-нибудь из них заявляет о своей «монополии на кошачесть», то на сотню лет превратит его в собаку и отправит сторожить кабак «Крысиная Нора». «Вы можете любить или не любить кого угодно. Но расистских рассуждений, кто настоящая кошка, а кто нет, я не потерплю! - шипела она на членов «кружка». - Нравится вам это или нет, но единственные настоящие кошки – это кошки-звери, а все разумные кошки, которых на их основе насоздавали творцы миров, боги, сам Бесконечный или же я – это уже вариации на тему. Более или менее удачные… Мы можем рассуждать о том, насколько тому или иному автору удалось сохранить ту прелесть, что была в оригинале, его суть, его кошачесть, но не более того».
Сила гнева Владычицы Эмоций заставила самых упрямых её слушателей стушеваться. Но один всё же осмелился задать ей вопрос: неужели ей нравится, что её детей ставят в один ряд с расами, которые пожирают своё потомство или же являются хвостатой аллегорией инфантильности, распущенности и вероломства? А ведь именно это и происходит благодаря тому, что их принимают в Бриаэлларе как своих. «Нет, не нравится, - смягчившись, ответила Аласаис. – Но это опять же не значит, что вы – правильные кошки, а они – нет. Вы просто разные… как пантеры и львы, к примеру. И мне жаль, что невольно я стёрла границу между вами».
Аласаис заявила, что право жить в окружении существ, родственных им по духу, а не только по внешнему виду – это священное право её детей, и с этого момента она сделает всё, чтобы это право соблюдалось неукоснительно (о чём тот час же и был отдан приказ Миграционной службе Бриаэллара). Также они имеют «право на собственное имя» - то есть право сопротивляться отождествлению себя с другими разумными кошками.
В результате проведённых… мероприятий по этой самой защите и появилась поговорка «не всё то алай, что мяукает». Итак, если эльфом или человеком в Энхиарге на данный момент могут назвать любое сколько-нибудь эльфообразное или человекоподобное создание, то чтобы именоваться алаем, недостаточно выглядеть похожим на него. Мало обладать изящным строением, вертикальными зрачками, клыками, когтями и кошачьими хвостом и ушами, надо ещё иметь общий дух с Хозяйкой Бриаэллара. Энхиаргцы быстро усвоили: горе тому, кого угораздит в присутствии алая настоящего назвать алаем какого-нибудь приблудного оборотня. В лучшем случае на него просто нашипят…
А вот «самозванцу», тому, кто сам начнёт выдавать себя за алая, может прийтись ещё хуже: поговаривают, что коллекция бриаэлларского музея Оборотней пополняется именно таким образом (кстати, там наличествует и чучело представителя вида «псевдоалай кистеухий», чьи собратья по сей день заявляют претензии на то, что они - тоже дети Аласаис).
Кошки Аласаис и «настоящие кошки»
| Живёт как кот в Энхиарге! Ещё одна энхиаргская поговорка |
Четвероногим неразумным кошкам действительно живётся в Энхиарге чрезвычайно хорошо. В отличие от танаев, которые всегда не прочь полакомиться змеиным мясом, алаи трепетно относятся к «сёстрам своим меньшим». И они бывают очень, очень недовольны, когда окружающие не разделяют их трепета. Существо, посмевшее мучить «настоящую» кошку на глазах у кота Аласаис, сильно рискует – ни один закон не сможет удержать алая от праведной мести. Он звереет и буйствует. Конечно, алаям далеко не всегда приходится идти на такого рода крайние меры. Обычно вопрос о защите неразумных кошек решается гораздо проще и цивилизованнее: алаи делают скидки на услуги своих телепатов и лекарей душ жителям тех городов, где под страхом серьёзного наказания запрещено обижать их младших сестёр. Так что котоненавистникам всех мастей приходится в Энхиарге не сладко. Даже представители тех рас и народов, национальная кухня которых включала в себя блюда из кошатины, спешат вычеркнуть их из своего меню и стараются загладить своё позорное прошлое солидными взносами в местное отделение Общества Защиты Кошки. Хозяева же всевозможных хищных тварей вынуждены платить ветеринарам за чары, не только не позволяющие их питомцам нападать на разумных существ (без приказания, разумеется), но и заставляющие их обходить стороной всех кошек, встречающихся в городах и дикой природе.
См. также:
- Дома Бриаэллара (о породах алаев)
- Аласаис
- Бриаэллар
- Ал Эменаит
- Дух
- Наэй
